Потом он стал рассказывать мне о своей карьере в КГБ. Он провел большую часть своей карьеры сыщика криминальной милиции по контрабанде древностей. Он был, в те дни, абсолютно лоялен советской власти - и особенно КГБ. Трепашкин был настолько предан Советскому Союзу, что он даже поддерживал группу которая пыталась предотвратить приход к власти Бориса Ельцина и сохранить советскую систему.
"Я видел, что это будет конец Советского Союза," Трепашкин объяснили в кафе. "Но даже более того, что случится с КГБ, со всеми нами, для кого это было всей жизнью? Я видел только надвигающееся бедствие".
И это бедствие пришло. С распадом Советского Союза, Россия погрузилась в экономический и социальный хаос. Одним из особо разрушительный аспектов этого хаоса связан с огромноым числом русских офицеров КГБ, которые неожиданно вошли в частный сектор. Некоторые начали работать самостоятельно или присоединились к тем самим мафиям с которыми они раньше боролись. Третьи подписывали контракты в качестве "консультантов" или силовиков для новых олигархов или старых коммунистических партийных боссов, которые отчаянно хватали любую возможную ценность пренадлежашщую Риссуа и одновременно расхвалиавали "демократические реформы" президента Борисоа Ельцина.
Трепашкин набдлюдал за всем етим с довольно интимногой дистанции. Оставшись в ФСБ, (русском преемнике КГБ,) следователь нашел что отличить преступниые меропреятиые от политики правительства становитя всё трунднее.
"В деле за делом," сказал он, " было сливание. Мафии работали с террористическими группами, но потом след вдруг вел к бизнес-группе или даже к государственному министерству. И тогда неясно - это до сих пор уголовное дело или черная операция имеющая официальную санкцию? И что же на самом деле значит "официальная санкциония" ведь кто-же действительно правит?"
Летом 1995-го года, Михаил Трепашкин начал работать над заданием которое навсегда поменяет его жизнь и приведет его к столкновению с высшими начальниками ФСБ; один из которых по утверждению Трепашкина попытается убить его. Этот инцидент, как и многие другие раскрывшие гниль того что происходило после развала Союза, касался сепаратистской южной республики Чечни.
К декабрю 1995-го года, годовая война Чеченских повстанцев борющихся за независимость Чечни с Россией дошла до унизительной для Россия ничьи. Успех чеченцов состоял в том что со времен Советского Союза Чеченская мафия контролировала почти весь Российский криминалитет, поэтому когда Российское общество стало криминальным, оно сыграло под руку чеченским сепаратистам. Для поставки современного оружия повстанцам нужно было только дать взятку Российским полковникам, у которых были склады такого оружия, а деньги предостовлялись Чеченской мафией, которая оперировала по всей стране.
Насколько высоко доходил этот удобный сговор? Трепашкин получил свой ответ в ночь 1-го декабря, когда вооруженная группа ФСБ захватила Московский офис банка Soldi. Захват той ночи был кульминацией сложного оперативного задания, которое Трепашкин помог возглавить и которое должно было поймать известную группировку банковских вымогателей связанных с чеченским лидером Салманом Радуевым. Успех был огромный: были пойманы более двадцати вымогателей в том числе 2 офицера ФСБ и Российский генерал.
Но внутри банка ФСБшники нашли кое-что другое. Чтобы предовратить возможность засады бандиты поставили прослушивающие жучки по всему зданию и подсоединили их к машине стоящей снаружи. Система была не особенно продвинутая, но создавала вопрос: откуда у этой банды могло быть такое оборудование?
"У таких устройств есть серийный номера", объяснил Трепашкин, "поэтому мы провели их по системе и обнаружили что оно пришло или из ФСБ или из Министерства Обороны." Это было очень веское обвинение так как доступ к такому оборудованию был строго ограничен. Это означало то что высокопоставленные полковники были в прямом сговоре с бандитской группировкой, которая к тому же спонсировала войну против России. По стандартам любого государства это уже была не коррупция, а измена.
Но как только Трепашкин начал расследование, глава отдела внутренней безопасности Николай Патрушев, снял его с дела. К тому же, ни одного обвинения не было предъявлено в сторону захваченных российских полковников и почти все пойманные в банке люди были отпущены. Вместо этого, Патрушев завел дело против Трепашкина. Оно продлилось почти два года во время которых Трепашкин дошел до точки кипения. В мае 1997-го года он написал открытое письмо Президенту Ельтцину в котором он подробно описал свою роль в расследовании и обвинил большинство начальников ФСБ в сотрудничестве с мафией и даже в рекрутировании бандитов в ранги ФСБ.
"Я думал что если президент узнал бы о том что происходит", сказал Трепашкин, "то он бы что-нибудь сделал. Это было ошибкой с моей стороны". Как оказалось Борис Ельтцин сам был очень коррумпирован, а письмо только предупредило ФСБшников о назревающей проблеме. Через месяц Трепашкин добровольно ушел с работы, не выдержав давления со стороны коллег и начальства. Но это не означало что он собирался тихо исчезнуть. Тем летом, он подал в суд на главу ФСБ, а также жалобы которые доходили даже до самого директора. Тогда Трепашкин еще верил в то что честь Конторы можно было восстановить и что кто то выйдет из тени и потребует реформы. Однако его настойчивость только еще больше убедила начальников ФСБ что настало время решить его проблему раз и навсегда. Один из первых к кому они обратились был Александр Литвиненко.
На первый взгляд Литвиненко казался подходящим для такого задания. Вернувшись в Москву после контр-террористической оперативной работы на жестком Чеченском фронте, он был переведен в новый и высоко засекреченный отдел ФСБ под названием Офис по Анализу Криминальных организаций. Литвиненко еще не знал что эта была группа наемников. В книге "Смерть Диссидента "написанной Алексом Голдфарбом и вдовой Литвиненко Мариной, Литвиненко описывает встречу с начальником в октябре 1997го: "Есть один Михаил Трепашкин. Это твой новый объект. Иди возьми его файл и ознакомься с ним".
Прочитав его дело, Литвиненко узнал о его расследовании Банка Soldi, а также о его иске против главы ФСБ. Он не мог понять что именно он должен был делать с Трепашкиным.
"Ну, это деликатная ситуация", Литвиненко позже цитировал своего начальника. "Ты же знаешь он подал в суд на директора и дает интервью.
Мы должны его заткнуть, сам директор приказал."
Вскоре Литвиненко утверждал что его список увеличился и включил в себя Бориса Березовского - олигарха и влиятельного Кремлевского персонажа, которого кто-то могущественный теперь хотел уничтожить. Литвиненко тянул время и придумывал оправдания чтобы не выполнять задание.
По утверждению Трепашкина во время этого периода на него были совершены по крайией мере две попытки убийства: провалившаяся засада на пустынной московской автостраде и еще снайпер, который не мог найти хороший прицел с крыши. В других случаях, говорит он, его предупреждали друзья еще работающие в Конторе.
В ноябре 1998-го года, предпологаемый заказ ФСБ на Трепашкина и Березовского был раскрыт перед публикой когда Литвиненко и четыре сотрудника его группы собрали пресс конференцию в Москве и рассказали об убийствах которые им приказали выполнить. Также присутствовал и Михаил Трепашкин.
И на этом, казалось бы дело было закрыто. Литвиненко, Глава полковников диссидентов, был уволен, но не наказан. А Трепашкин, к большому удивлению, выиграл свой иск против ФСБ, женился во второй раз и получил работу в налоговой полиции. Он решил тихо отслужить свой срок и потом уйти в пенсию.
Однако, в Сентябре 1999-го года, взрыв жилых комплексов потрясет все Российское политическое общество. Эти взрывы также заставят Трепашкина и Литвиненко вернуться в их темный мир, на этот раз с общей целью.
Посреди той массовой истерии, котора поглотила Москву после взрыва на улице Гурьянова, рано утром 13 сентября 1999-го года, властей предупредили о подозритешьной деятельности в жилом комплексе на окраине города. Не найдя ничего странного, служба безопасности закончила осмотр 6/3 Каширской около 2-х утра и уехала. В 5:03 утра, девятнадцaти-этажное здание было разрушено огромной бомбой и убило 121 граждан.
3 дня спустя жилое здание в Волгодонске, городке на юге Москвы, было взорвано, на этот раз бомбой из грузовика, убив человек.
В московском кафе Трепашкин стал нехарахтерно угрюмным. Длинную минуту он пристально смотрел вдаль.
«Просто казалось невероятным» сказал он наконец «Вот так я первое подумал. Страна озабочена, виджиланте задерживают неизвестных на улице, везде есть блокпосты. Так что как эти террористы бродят так свободно, что у них есть время устроить и привести в исполнение такие сложные теракты? Казалось невозможным.»
|