Лучший бомбардир «Локомотива» тогда уже был на сходе, и из группы заслуженных можно было расслышать негромкий возглас:
— Ну, Аркаша (прозвище Аркадьева, правда, за глаза) хорош. Пора ему с тренерством-то завязывать!
А Соколов выскочил на поле и первым же касанием забил —1:0. Тогда тот же голос уже в полную силу:
— Ну, Борис Андреевич, чутьишко-то — оно на всю жизнь!
Как творческое наследие Борис Андреевич Аркадьев оставил грядущим поколениям свою книгу «Тактика футбольной игры», ряд глубоких теоретических, методических статей, основные положения которых актуальны и спустя полвека после их написания.
ИГРАВШИЙ ЗА ДВОИХ
За редкую мобильность, неустанное движение на поле, умение поспеть в его горячие точки Виталий Артемьев как-то удостоился дружеского шаржа, который изображал его в виде мчавшегося паровоза. Шарж был снабжен подписью:
Полузащитник, полунападающий,
А в целом — за двоих играющий.
В отчетах о матчах железнодорожников можно встретить характерные фразы:
— Нападение и полузащита «Локомотива» играли тактически грамотно и остро. Артемьев и Марушко хорошо питали мячами нападающих.
Или:
— Полузащитники Артемьев и Ковалев прочно овладели центром поля, превратив его в плацдарм для своей команды.
А вот еще:
— Артемьев был очень активен, постоянно питал нападающих средними и особенно длинными передачами.
А заслуженный мастер спорта Абрам Дангулов охарактеризовал его короткой фразой:
— Артемьев — весьма техничный и опытный футболист.
Да и как ему быть не в ладах с техникой, если вырос в футбольной семье, стал продолжателем знаменитой династии Артемьевых. Его отец Сергей Тимофеевич вместе со своими братьями Иваном и Петром известен как один из организаторов московского клубного футбола, участвовал в создании МКС — прародителя «Спартака». От них Виталий Артемьев и унаследовал свое универсальное спортивное дарование. Он превосходно играл в хоккей с шайбой, став чемпионом СССР 1952 г. в составе ВВС, а лучшая часть его футбольной карьеры после расформирования команды летчиков прошла в «Локомотиве» и совпала с высшими достижениями железнодорожников советского периода.
— Игра в средней линии мне сразу пришлась по душе, — рассказывает один из локомотивских «китов». — Полузащитник всегда в гуще событий, а я испытывал тягу к созидательной, комбинационной игре. Это заметили мои первые учителя Владимир Блинков и Марк Кюзис, к которым после войны я пришел в команду стадиона Юных пионеров — настоящий кладезь талантов. В 1948 г. Артемьев переходит в «Спартак», о котором с малых лет мечтал в соответствии с семейными традициями, в 1951 г. выступает за футбольный дублирующий состав красно-белых, а в хоккее — за основной. Еще долго Артемьев выходил на лед с клюшкой, где первые успехи пришли к нему раньше, чем в футболе, и сам Всеволод Бобров настаивал на продолжении его ледовой карьеры. Но любовь к футболу все-таки перевесила. И в ВВС его пригласили как хоккеиста. Но «совет старейшин» — братьев Артемьевых — высказался категорически против. Тогда хоккеиста — футболиста заморочили повестками из военкомата, а по возвращении с дебютного матча за футбольный «Спартак» в Ленинграде в мае 1952 г. ранним утром под конвоем доставили в часть. Через год, когда команду Василия Сталина закрыли, Артемьев просил о возвращении в «Спартак», но на него уже положили глаз в «Локомотиве», а спартаковцы не проявили заинтересованности в своем бывшем воспитаннике. Так футболист со спартаковской закваской, воспитанный в традициях красно-белых, девять лучших лет своей карьеры отдал команде железнодорожников. И «Слон» — это прозвище Артемьев получил не только за могучее телосложение, но и за несгибаемый характер, фантастическую выносливость и стремление к воротам соперников кратчайшими путями — продолжал без устали подбрасывать уголек в топку футбольного «Локомотива», на всех парах
