таблице. Должно, да не обязано. Для этого еще требовалась одна очень важная составляющая, лежащая где-то в области психологии. Из хороших игроков не всегда получается хорошая команда, а из хорошей команды — команда-победитель. Сплотить игроков, заставить их поверить в себя и настроить на борьбу, в которой не жалеют сил, должен тренер. Больше десяти лет в ЦСКА продолжалась тренерская чехарда. Наставников меняли каждый год, словно тасуя карты в колоде. И очень большая удача, что тогда, в 70-м, армейскому коллективу, наконец, выпала счастливая карта в лице легендарного нападающего из когорты звезд «команды лейтенантов» Валентина Николаева.

Любопытно, что тренером Николаев мог бы и не стать. После того как ЦДКА волюнтаристским решением после Олимпиады в Хельсинки разогнали, а трех футболистов этой команды, в том числе и Николаева, лишили звания заслуженного мастера спорта, Валентин Александрович уже не играл, а доигрывал в команде города Калинина (ныне — Тверь) и в сборной московского военного округа. А затем и вовсе завязал с футболом, отправившись учиться в Академию бронетанковых сил. По окончании ее двенадцать лет командовал бронетанковым подразделением Белорусского военного округа.

Только в 1963 году его вместе с другими ветеранами пригласили в Спорткомитет Министерства обороны, намереваясь возродить былую славу армейского спорта, и предложили работу тренера. На тренерском поприще Николаев работал в группе советских войск в Германии, затем на дальнем Востоке. Стал главным тренером Вооруженных Сил СССР. И вот, наконец, возглавил родную команду ЦСКА.

Что-то символичное есть в том, что бывший игрок «команды лейтенантов», отпраздновавший с ней звание чемпиона страны в 1951 году, спустя 19 лет привел этот клуб к золотым медалям уже в качестве тренера. Наверное, из той легендарной «команды лейтенантов» Валентин Александрович стал самым успешным генералом, если подразумевать под этим званием должность главного тренера. Судите сами.

Именно Николаев привел ЦСКА к золотым медалям чемпионата СССР. Он вывел сборную СССР в финальную часть чемпионата Европы 1972 года, где та, правда уже без него, стала серебряным призером. Под его руководством сборная СССР провела 24 официальных и товарищеских матча, и ни разу не проиграла. Возглавив молодежную сборную страны, он па первом же чемпионате Европы привел ее к серебряным наградам, а потом в 1976-м и 1980-м годах выигрывал с молодежкой европейское золото. Но все это было потом, а тогда, в 70-м, Валентин Николаев был еще только на пути к тренерским вершинам.

Команда ЦСКА в 70-м подобралась приличная, но вряд ли можно сказать, что «звездная». Да имелись отличные вратари, была лучшая в стране защита, составленная целиком из сборников, но другие линии — полузащита и нападение являлись хотя и добротными, но не производили впечатления чемпионских. Хотя бы потому, что среди форвардов и хавбеков никто не имел места в основе сборной СССР. И, тем не менее, Валентин Николаев сумел выковать из разных по мастерству игроков замечательную команду. А теперь есть смысл представить ее действующих лиц и исполнителей поименно.

Итак, вратари: основной голкипер Юрий Пшеничников. Те, кто его видел, отмечали отменную реакцию и хорошую игру на выходах. Недаром он был в 1968 году основным вратарем сборной Союза на чемпионате Европы и в отборочных матчах Олимпиады. А всего за сборную Пшеничников провел 19 матчей. К чемпионату страны 1970 года Юрий подошел в Хорошем настроении, имея приз лучшего вратаря страны по итогам минувшего сезона.

Дублером Пшеничникова был Леонид Шмуц. Получилось редкое явление в футболе, когда основной и дублирующий вратарь одного клуба привлекались к играм за первую национальную сборную. Шмуц провел в ней два матча. В 1969 году он тоже отличился, получив приз «Лучшему новичку сезона». У меня о Шмуце отложились воспоминания, что он здорово брал пенальти, а в футбольных анналах он больше известен тем, что в апреле 1971 года забросил мяч в собственные ворота. Дело было в домашнем матче с ереванским «Араратом». Леонид, поймав мяч во вратарской площадке, размахнулся словно дискобол — и... уронил его за линию собственных ворот.