ногой резиновый мячик, Владимир Никаноров вместе с друзьями-партнерами — легендарными одноклубниками Григорием Федотовым, Всеволодом Бобровым, Валентином Николаевым и другими — шел уверенным, твердым шагом от победы к победе.
А 10 лет спустя, когда уже седина посеребрила виски пятидесятилетнего тренера, жизненные пути двух вратарей — прославленного и начинающего — пересеклись, и старший дал младшему путевку в футбольную жизнь.
Нетрудно представить себе те чувства, что испытал Владимир Николаевич Никаноров, наблюдая за игрой полного сил и переживавшего пору расцвета тридцатилетнего Владимира Астаповского, который сейчас, так же как Никаноров в сорок шестом, несколько раз в месяц выбегает на поле с партнерами в красных футболках и занимает место в воротах.
...Футболистов-севастопольцев начал тренировать Михаил Ермолаев, в прошлом центральный защитник ЦСКА, выступавший в команде в течение пяти трудных сезонов, трудных потому, что это был период нового становления коллектива. У Ермолаева Астаповский и прошел основной курс обучения. Увидев, с каким самозабвением трудится молодой голкипер, как жаждет он поскорее восполнить пробелы в своем вратарском образовании, как он готов работать без отдыха, лишь бы постичь все тайны мастерства, старший тренер СКЧФ стал уделять вратарю особое внимание — ив командных занятиях, и на индивидуальных тренировках.
Так продолжалось два долгих года. Сотни часов изнуряющей, до седьмого пота работы. А в начале шестьдесят девятого года — первые плоды: тренер и футболист
имеют право сказать, что многое сделано — Астаповского приглашают в ЦСКА.
Теперь уже он не считает, что футбол в его жизни нечто второстепенное. В сильнейшей команде Советской Армии он — единственный представитель Военно-Морского Флота. И нет раздвоения в душе: вратари, как и матросы, всегда сражаются до последнего.
В сезоне 1969 года он не провел ни одного матча за команду ЦСКА, даже за дубль: у армейцев было два опытных вратаря — Юрий Пшеничников и Леонид Шмуц, они играли и в основном составе, и в дублирующем. А Владимир упорно тренировался, не позволяя отрицательным эмоциям («не играю, мол, так к чему бес
