Цитата:
Сообщение от Гудвин
(Сообщение 848273)
Сложная штука эти отчеты. Начинаю понимать Великих
|
Это ты к этому? :lol:
Цитата:
- Я прочитал у Ивана Бунина, что рыжие люди, если выпьют,
-обязательно краснеют...
- Ну так что же?
- Как то есть, "что же"? А Куприн и Максим Горький - так
те вообще не просыпались!..
- Прекрасно. Ну, а дальше?
- Как то есть "ну, а дальше"? Последние, предсмертные
слова Антона Чехова какие были? Помните? Он сказал: "ихь
штербе", то есть "я умираю". А потом добавил: "налейте мне
шампанского". И уж только тогда умер.
- Так-так?
- А Фридрих Шиллер - тот не только умереть, тот даже жить
не мог без шампанского. Он, знаете, как писал? Опустит ноги в
ледяную ванну, нальет шампанского - и пишет. Пропустит один
бокал - готов целый акт трагедии. Пропустит пять бокалов -
готова целая трагедия в пяти актах.
- Так-так-так.. Ну, и...
Он кидал в меня мысли, как триумфатор червонцы, и я
едва-едва успевал их подбирать. "Ну, и..."
- Ну, и Николай Гоголь...
- Что Николай Гоголь?..
- Он всегда, когда бывал у Панаевых, просил ставить ему на
стол особый, розовый бокал...
- И пил из розового бокала?
- Да. И пил из розового бокала.
- А что пил?
- А кто его знает! Ну, что можно пить из розового бокала?
Ну, конечно, водку...
И я, и оба Митрича, с интересом за ним следили. А он,
черноусый, так и смеялся, в предвкушении новых триумфов.
- А Модест-то Мусоргский! Бог ты мой, а Модест-то
Мусоргский! Вы знаете, как он писал свою бессмертную оперу
"Хованщина"? Это смех и горе. Модест Мусоргский лежит в канаве
с перепою, а мимо проходит Николай Римский-Корсаков, в смокинге
и с бамбуковой тростью. Остановится Николай Римский-Корсаков,
пощекочет Модеста своей тростью и говорит: "Вставай! Иди
умойся, и садись дописывать свою божественную оперу
"Хованщина".
И вот они сидят: Николай Римский-Корсаков в креслах сидит,
закинув ногу за ногу, с цилиндром на отлете. А напротив него -
Модест Мусоргский, весь томный, весь небритый, - пригнувшись на
лавочке, потеет и пишет ноты. Модест на лавочке похмелиться
хочет: что ему ноты! А Николай Римский-Корсаков с цилиндром на
отлете похмелиться не дает...
Но уж как только затворится дверь за Римским-Корсаковым -
бросает Модест свою бессмертную оперу "Хованщина" - и бух в
канаву. А потом встанет и опять похмелится, и опять бух!.. А
между прочим, социал-демократы...
|
|
