[Сержиньо]

Новолуние. Обострение.
Гудвин мечется весь в тревоге.
Начинается протрезвление,
Глючит мозг и тяжёлые ноги.

Всюду рыщут зловещие кхмеры,
Всюду заговор, странные тени.
Санитары, примите уж меры,
Ради будущих поколений.

У шамана творческий кризис,
И порвалась у бубна кожа,
Ну и славно, ведь эти мантры,
Слушать было уже не возможно.

А может сбагрить его кастратам?
Вот где стадо волов не шуганных.
Станет им вожаком, старшим братом,
Сватать будет румынов, ешуговых.

И расскажет им правду страшную,
Про Сырёжу, про крах империи,
И снесёт кастратикам башню,
Ведь они ему вправду так верили.

Падал лист запоздалый с дерева,
На дорожки элитной клиники,
На скамейке в прикиде Зверева,
Гудвин нервно пробовал финики.

Вечерело, пора пить таблетки,
Что бы кхмеры вновь не мерещились.
А в палате у каждой розетки,
Санитары со скотчем "отметились".

И в палате шестой, полулюксовой,
Где лежит "адвокат" с "Распутиным".
НТВэшной тарелки нет плюсовой,
И клянут они Родину с Путиным.

Один в бубен, другой бил в литавры,
И к финалу уж движется стих,
Вобщем прибежали санитары,
Ну и зафиксировали их.