 |
Цитата: |
 |
|
|
 |
Сообщение от Little Puшkin  |
 |
|
|
|
|
|
|
|
|
В постройке Днепрогэс еще Американцы участвовали
|
|
 |
|
 |
|
Ильф и Петров "Одноэтажная Америка" 1935.
Посещение Боулдер-дам, помимо возможности собственными глазами увидеть
техническое чудо, представляло для нас особый интерес. Мы собирались
встретиться с инженером Томсоном, одним из немногих американских инженеров,
получивших от советского правительства орден Трудового Красного знамени.
Белые домики Боулдер-сити так ослепительно отражали вечное солнце
пустыни, что на них больно было смотреть. Хотя городок выстроен временно,
сейчас уже наполовину пуст, а после окончания монтажных работ на станции
совершенно опустеет и, вероятно, будет снесен, - он показался нам более
приятным, чем его асфальтово-бензиновые собратья (типа Галлоп), собирающиеся
существовать вечно. В нем очень много газонов, цветников, баскетбольных и
теннисных площадок.
С мистером Томсоном мы встретились в гостинице и сейчас же отправились
на строительство.
Томсон, главный монтажный инженер "Дженерал Электрик" - худой, черный,
сорокалетний человек с длинными угольными ресницами и очень живыми глазами,
- несмотря на день отдыха (мы приехали в воскресенье), был в рабочих брюках
и короткой замшевой курточке с застежкой-молнией. Нам сказали, что он один
из лучших, а может быть, и самый лучший шеф-монтер в мире, некоторым образом
чемпион мира по монтажу колоссальных электрических машин.
У чемпиона были загорелые, покрытые свежими ссадинами, мозолистые руки.
Томсон вырос в Шотландии. В его безукоризненной английской речи заметно
выделяется раскатистое шотландское "р". Во время войны он был английским
летчиком. В его лице таится еле заметное выражение грусти, которое часто
бывает у людей, отдавших войне несколько лет своей жизни. Он курит трубку, а
иногда, по старой фронтовой привычке, свертывает из желтой бумаги скрутки.
Профессия почти что отняла у него родину, - так по крайней мере нам
показалось. Он англичанин, работает в американской компании и разъезжает по
всему миру. Вероятно, нет ни одной части света, где мистер Томсон" не
смонтировал бы нескольких машин. В СССР Томсон прожил семь лет, работал в
Сталинграде и на Днепрострое, получил орден Трудового Красного знамени;
теперь вот здесь, в пустыне, под страшным солнцем монтирует машины
гидростанции Боулдер-дам. Тут он проработает еще год. Что будет потом? Он не
знает. Может быть, поедет в Южную Америку, а может быть, "Дженерал Электрик"
пошлет его куда-нибудь в другое место - Индию, Австралию или Китай.
- Я очень хотел бы съездить в СССР, - сказал Томсон, - посмотреть, как
там теперь. Ведь я оставил у вас кусок своего сердца. Видите ли, у нас с
женой нет детей, и я называю своими детьми смонтированные мной машины. В
России у меня несколько детей, самых любимых детей. Мне хотелось бы их
повидать.
Он стал вспоминать людей, с которыми работал.
- Я никогда не забуду минуты, когда монтаж Днепрогэса был закончен и я
передал Винтеру рубильник, чтобы он своей рукой включил первый ток. Я сказал
ему: "Мистер Винтер, суп готов". На глазах у Винтера были слезы. Мы
расцеловались по русскому обычаю. У вас есть много хороших инженеров, но
Винтер - фигура совершенно исключительная. Таких, как он, мало на свете. Их
можно пересчитать по пальцам. Что он сейчас? Где он?
Мы сказали, что Винтер руководит Главгидроэнергостроем,
- Это очень жалко, - сказал Томсон. - Нет, правда, такой человек не
должен работать в канцелярии.
Мы объяснили, что Главгидроэнергострой - не канцелярия, а нечто гораздо
более значительное.
- Я это понимаю, - ответил Томсон, - но все равно, это не дело для
мистера Винтера. Это полководец. Он должен быть на поле сражения. Он должен
быть начальником какой-нибудь стройки. Я знаю, вы продолжаете очень много
строить. Сейчас уже дело прошлое, и обо всем можно говорить откровенно.
Большинство наших инженеров не верили, что из первой пятилетки что-нибудь
выйдет, им казалось невероятным, что ваши необученные рабочие и молодые
инженеры смогут когда-либо овладеть сложными производственными процессами, в
особенности электротехникой. Ну, что ж! Вам это удалось! Теперь это факт,
которого никто не будет отрицать.