окончание
Советский агитпроп пропагандой брестской обороны как бы маскировал истинные причины июньской катастрофы. Ну никак невозможно было признать, что генералы Красной Армии могли пойти на сознательную измену! На роль единственного мальчиша-плохиша тогда был назначен генерал-изменник Власов, да и эта фамилия была не на слуху. В том, что Павлов являлся предателем, сомнений быть не может. Тем более, он сам этого не отрицал на следствии (правда, обвинение в измене в приговоре не фигурирует, но лишь затем, чтобы не подрывать веру солдат в руководство армией).
Вопрос в другом: было ли это предательство ситуативным или имел место заговор с участием германской стороны? Ответ можно поискать в трофейных архивах Вермахта, но доступ к ним до сих пор ограничен. Протоколы допроса Павлова не опубликованы полностью. На допросе 9 июля он дает признательные показания о своем участии в заговоре военных с 1937 г., однако подробности либо не фиксировались на бумаге, либо, скорее всего, содержатся в засекреченных до сих пор протоколах.
Но кое-какая пища для размышлений имеется.
Для меня загадкой остается вопрос о том, почему главный удар немцы нанесли именно в Белоруссии.
Версия "профессиональных" историков убедительностью не блещет: дескать, Гитлер выбрал кратчайшее направление на Москву.
Кухонных "стратегов", воюющих задним числом по карте, такое объяснение, возможно, и удовлетворит. Но войска воюют на местности, а не на картах. К тому же как раз Гитлер вовсе не считал захват Москвы целью войны. Более того, он наверняка понимал, что если связывать успех операции "Барбаросса" с захватом советской столицы, то восточная капания становится очень похожей на авантюру - это можно понять, даже просто созерцая карту.
Победу Германии должен был обеспечить разгром ОСНОВНЫХ сил Красной Армии ЗАПАДНЕЕ рек Днепр и Западная Двина, то есть ставка делалась на генеральное сражение в приграничном районе(вспомним: Наполеон добивался того же, и что из этого вышло). Далее предполагался ВЫХОД (не удар, не наступление, а именно выход) германских войск на линию АА (Архангельск-Астрахань) и операция по захвату Баку.
С точки зрения СТРАТЕГИИ захват Москвы не имел особого значения. Смысл плана Барбаросса был в разгроме РККА. Лишившись армии, Советский Союз разом лишался всего - и Москвы, и Баку и Сибири. СССР вообще,по замыслу немецких стратегов, прекращал свое существование в момент краха фронта на западе вне зависимости от того, сколько сотен километров отделяли передовые патрули немцев от Красной площади и сколько еще неразгромленных дивизий РККА находилось на Урале и Дальнем Востоке.
Захват же Москвы без разгрома армии, как показал пример того же Наполеона - не более чем красивый способ самоубийства. Гитлер был стратегом. Плохим или хорошим - другой вопрос, но лучшего у Германии в тот момент не оказалось.
А вот немецкие генералы, может, и являлись блестящими тактиками, а иные и оперативными виртуозами, но назвать среди них хоть одного стратегического гения я затрудняюсь. Даже очень поумнев после 1945 г., они в своих мемуарах ковырялись в мелких подробностях да рассуждали о том, как ефрейтор Гитлер мешал им, бравым фельдмаршалам, победить в войне.
Вот о чем писал начальник штаба сухопутных сил (аналог генерального штаба) генерал-полковник Гальдер в своем дневнике после совещания у Гитлера в Бергхофе 31 июля 1940 г.:
"Операция распадается на:
1-й удар: Киев, выход на Днепр; авиация разрушает переправы. Одесса.
2-й удар: Через Пр****тийские государства на Москву; в дальнейшем двусторонний удар - с севера и юга; позже - частная операция по овладению районом Баку."
То есть Москва тут упоминается, как некий ориентир - НЕ ЦЕЛЬ наступления из Пр****тики, а именно как ориентир (в противном случае непонятно, куда в дальнейшем, после захвата Москвы, наносится двусторонний удар).
Упоминание о Москве следует воспринимать в контексте рассуждений на тему "Куда будут маршировать наши колонны после того, как мы разобьем Красную Армию". Предполагалось, что на защиту столицы русские бросят последние войска из слабых внутренних округов, и в войне можно будет поставить эффектную точку. Но что любопытно - даже намека о трех ударах нет, замысел заключается в осуществлении классических "клещей" - двух концентрических ударов, из которых правый фланг (южный) - главный. А потом - весьма неожиданно - направление главного удара было перенесено в Белоруссию , где должна была действовать группа армий "Центр", мощнейшая из трех немецких группировок на Восточном фронте. И это должно вызвать, по меньшей мере, удивление, поскольку развернуть войска на данном театре практически невозможно - этому препятствуют болотисто-лесная местность с крайне слабо развитой транспортной инфраструктурой.
Фактически наступление в Белоруссии возможно лишь вдоль нескольких дорог. А в этом случае незначительное численное превосходство немцев над советскими войсками уже не играет роли - ведь их крайне трудно развернуть в полноценные боевые порядки, то есть в соприкосновение с противником войдут лишь передовые части, а танковые колонны Гота и Гудериана будут стоять пробкой на шоссе, ожидая, пока пехота расчистит им путь. В этот момент они будут представлять весьма привлекательную цель для советской авиации.
Концепция немецкого блицкрига строилась не на превосходстве в силах над противником, а на превосходстве в маневре, что позволяло создавать "точечное" преимущество в месте прорыва. И вдруг местом нанесения главного удара выбрана территория, где вести маневренную войну сложнее всего. И наоборот, обороняющейся стороне при правильной организации дела ландшафт очень благоприятствует. В качестве наглядного примера можно привести полный крах советского наступления в лесах севернее Ладоги в ходе Зимней войны с Финляндией.
Можно, конечно, предположить, что немцы следовали известному принципу - наносить удар там, где его меньше всего ожидает противник. Ведь Францию они поставили на колени внезапным танковым прорывом через Арденны. Но на западе в 1940 г. был другой расклад - основные силы Германии оперировали на севере через Бельгию, а манштейновский удар через Арденнские горы пришелся в пустоту - данное направление французы считали безопасным и силы прикрытия границы были чисто символическими.
Да, советское руководство действительно считало наиболее опасным южное направление и ожидало основной германский удар на Украине, ибо именно здесь, а не в белорусских болотах, имелись условия для массированного применения механизированных соединений в соответствие с доктриной блицкрига. Однако Павлов в Белоруссии имел силы не только достаточные для организации эффективной обороны, но и для нанесения мощных контрударов (перевес в танковых дивизях!), и "Абвер" был неплохо осведомлен о наличных силах ЗапОВО. Так может, германская разведка знала чуть больше, чем известно сегодня нам, если первоначальный замысел плана "Барбаросса был перед самым началом войны радикально, и на первый взгляд абсурдно, пересмотрен?
|