Окончание...
Тем не менее, на этом фоне зашедшего в тупик следствия принимается долго обсуждавшееся, но скоропалительно реализуемое решение входящих в JIT стран о подсудности дела о катастрофе Boeing МН17 суду Нидерландов. В частности, нидерландские министр безопасности и юстиции Стеф Блок и министр иностранных дел Берт Кундерс (Bert Koenders) 05 июля с.г. направили в
Нижнюю палату парламента Нидерландов письмо, в котором уведомили парламентариев о принятом решении, а 07 июля с.г. Стеф Блок и украинский министр юстиции Павел Петренко
уже подписали двустороннее соглашение, согласно которому украинская сторона фактически не только передала нидерландской стороне право постановить решение по делу о катастрофе Boeing МН17 на территории Украины, но и обязалась подчиняться соответствующему решению нидерландского суда.
Решение с позиции этики, права и логики, безусловно странное, поскольку в катастрофе Boeing МН17 погибло 298 человек из 17 стран и решение о подсудности дела о катастрофе Boeing МН17, принятое четырьмя странами из 17, выглядит по меньшей мере некорректно по отношению к остальным. Кроме того, расследование катастрофы Boeing МН17 не просто не завершено, а находится в стадии, на которой ещё вообще никто не может назвать даже приблизительных сроков его окончания. К тому же, оно резко противоречит ранее озвученной позиции, занимаемой участниками JIT. Например, в интервью после презентации предварительного отчёта JIT 28 сентября 2016 года Вестербеке по поводу суда говорил: «Мы полагаем, пока не время решать, какой суд нам подойдёт. Чтобы привести к суду подозреваемых, очень важно знать их гражданство и где они находятся, от этого зависит какой суд нам подойдёт. Мы не станем делать выбор, пока не поймём, кого нужно судить». Но «кого нужно судить» непонятно и сейчас, в противном случае JIT не было бы смысла начинать новую кампанию по поиску свидетелей, тем не менее, «выбор» почему-то уже сделан?!
Кстати, о явной преждевременности такого решения заявил специализирующийся на международном уголовном праве авторитетный нидерландский адвокат Хеерт Ян Кноопс (
Geert Jan Knoops) в
интервью Deutsche Welle, отметив, что «Парламент Нидерландов в январе 2016 года пригласил меня вместе с другими экспертами высказать свое мнение о том, как дальше быть с материалами дела. Мой совет был таким: вначале завершить уголовное расследование и дождаться его результатов. Установить, что за люди подозреваемые, какое у них гражданство, каковы доказательства. И только исходя из этих результатов, решать, какую модель рассмотрения дела можно и нужно избрать». Несложно заметить, чьи слова, в принципе, повторил Вестербеке в упомянутом интервью в сентябре 2016 года, гораздо сложнее вразумительно мотивировать резкий отказ от этой весьма разумной позиции.
Кноопс также отметил, что правительство Нидерландов и другие четыре страны JIT «Решив, где будет проходить рассмотрение дела, они создали впечатление, что это политическое решение. Ведь Нидерланды являются страной, откуда происходит большинство жертв. И это создает проблему — рассмотрение в суде не будут считать независимым. Это закрывает любые двери для дальнейших переговоров с правительством РФ о том, чтобы трибунал или суд проводился при сотрудничестве с российским правительством.» Остаётся только добавить, что в условиях, когда ко всем предварительным расследованиям проведённым также под руководством и непосредственном участии нидерландской стороны столько претензий, то вне всякого сомнения, что любой нидерландский суд, и вполне обоснованно, точно «не будут считать независимым».
Вполне естественно, что подобные не то, что необъяснимые с точки права и логики, но и противоречащие им решения, неизбежно приводят к выводу о их политической составляющей, которая сопровождает Boeing MH17 буквально с момента его падения, что отметил даже стоящий вне политики нидерландский адвокат. Не исключено, что и это скоропалительное решение действительно принималось по политическим мотивам и, видимо, не случайно, что оно было принято, как раз накануне состоявшейся 07 июля с.г. на полях саммита G20 в Гамбурге первой встречи президентов США и России Дональда Трампа и Владимира Путина. Вполне возможно, что это решение и принималось именно с целью обратить внимание президентов США и России на вопрос расследования катастрофы Boeing MH17, однако, во всяком случае согласно официальной информации о темах, затронутых в ходе встречи, вопрос Boeing MH17 не обсуждался. Совсем. Вывода в этом случае может быть ровно два, — либо эта тема была президентам не интересна и потому не обсуждалась, даже несмотря на информационный демарш стран, входящих в JIT, либо она была для них настолько важна, что официально не сообщалось даже о самом факте её обсуждения. В принципе, обратить внимание обоих президентов на вопрос расследования катастрофы Boeing MH17 имели возможность как премьер-министр Австралии Малкольм Тернбулл (Malcolm Turnbull), являвшийся участником саммита G20, так и премьер-министр Нидерландов Марк Рютте (Mark Rutte), который был на саммите G20 в качестве приглашённого, но они, видно, не рискнули это сделать.
Если учесть, что согласно такой же исключительно официальной информации Владимир Путин с Бараком Обамой тоже ни разу детально не обсуждали проблему Boeing MH17, а за всё время с момента падения Boeing MH17 в июле 2014 года и до окончательного завершения президентского срока Обамы в январе 2017 года только один раз просто упомянули его в день падения авиалайнера, то ничего удивительного в таком официальном молчании Путина и Трампа тоже нет. Как и нет сомнений в том, что окончательная судьба расследования катастрофы Boeing MH17 будет решаться именно в диалоге между президентами США и РФ, особенно учитывая
количество обращений к Трампу по поводу обнародования американских доказательств поражения Boeing MH17 ракетой ЗРК «Бук», на которые ему раньше или позже, но всё равно придётся дать ответ.
https://regnum.ru/news/polit/2301388.html