Позже в одном из интервью Лихоносов, правда, признается: «многие твердят, что Краснодар – это «маленький Париж», а романа моего толком и не читали. Екатеринодар никогда с Парижем ничего общего не имел, ну разве что на одной параллели с ним находится. Это как любимую женщину нередко сравнивают с Джокондой и Клеопатрой, хотя они совсем не похожи».
С 1974 г. художественным руководителем Государственного академического Кубанского казачьего хора становится музыковед, фольклорист и общественник Виктор Захарченко (1938 ; уроженец станицы Дядьковской), который много сделал для поддержки и развития культурной самобытности казачьей Кубани.
Надо сказать, специфика развития Кубани наложила заметный отпечаток на политику переходного периода – от советской системе к современной. Именно в этот период в Краснодаре появляются странные, эпатажные политические деятели «кубанского разлива» – Иван Полозков (1985-1990 первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС; 1990-91 первый секретарь ЦК только созданной компартии РСФСР) и его соратник Николай Кондратенко (1990-91 председатель Краснодарского крайсовета; 1996-2000 губернатор Кубани). Они ловко сочетали в себе консерватизм и новаторство, коммунизм и монархические идеи, играя при этом на патриотических, а порой на националистических и даже ксенофобских нотках. Эту беспроигрышную позицию в новых быстро меняющихся политических условиях горбачевской перестройки позже них возьмут на вооружение Владимир Жириновский и Александр Лукашенко. Именно к Лукашенко намертво прилепится прозвище «батько Лукашенко» или «батько Лука». А ведь первым из руководителей регионов таким титулом «батько Кондрат» наградили Н. Кондратенко в 1996 г. Никто уже точно не помнит, кому первому пришло в голову такое сравнение. Кондратенко предвосхитил многие идеи, которые будет продвигать в постельцинскую политическую жизнь В. Путин: например, создание Патриотического союза молодежи (патсомола) – это предтеча «Наших». Вспомним также неуемную энергию по пиару «сюза России и Беларуси», а также название регионального партийного блока «Отечество» (создано в 1992 г.), которое в 1999 г. было неожиданно присвоено блоком Ю. Лужкова в парламентские выборы. (Можно вспомнить и Э. Росселя, идея которого об Уральской республике предвосхитила появление макрорегионов и федеральных округов при Путине).
Кстати сказать, многие в свое время ругали название книги В. Ротова «Батько Кондрат: От сердца к сердцу» за то, что по-русски правильнее звучит «Батька Кондрат». Между тем, это – влияние южнорусских диалектов и в частности балачки, где допускается наличие существительных мужского рода с окончанием 'о' для обозначения живых существ.
Иван Полозков
(1935 г.р.)
Иван Полозков зарекомендовал себя жестким и весьма экстравагантным политиком консервативного направления, противником горбачевского курса и ельцинских реформ, «последний враг перестройки», как называли его в либеральных СМИ, разоблачитель председателя союзного правительства Николая Рыжкова (дело АНТа). Краснодарский край именно с этого времени стал ассоциироваться с традиционалистской «Вандеей».
Как-то на вопрос о своем хобби И. Полозков ответил так: «В последнее время меня волнует тема Ленина-мыслителя в изобразительном искусстве... Много художников рисовали Ленина, да все не то. Я хочу показать Ленина не с распростертой рукой, а в глубокой мысли... Это еще никому не удавалось! Одним словом, в свободное от работы время я пишу Ленина!»2 Как позже выяснилось наставником именитого ученика, тайком посещающего студию на крыше одной из краснодарских высоток стал талантливый художник Сергей Воржев (его работами иллюстрируются наше повествование). «Однажды, – рассказывает Воржев, – мне позвонили и сказали, что в моей мастерской хочет посидеть и поучиться мастерству… первый секретарь крайкома КПСС Иван Кузьмич Полозков. Он, оказывается, втайне занимался живописью. Я не возражал против визита высокого гостя. Увидев мои «странные» картины, Иван Кузьмич, правда, спросил: «А почему это вы Ленина не рисуете?» Вообще, Полозков только на первый взгляд производил впечатление оочень простого человека, на самом деле он был другим – интересным, мудрым собеседником. Мало найдется среди политиков тех, кто так серьезно увлекался живописью. Он и рамки к своим картинам сам делал. Писал маслом копии в основном с репродукций Андреева. Например, «Ходоки у Ленина»3.
«Запомните, братцы, так будет до тех пор, пока вот здесь, напротив здания администрации, на больших платанах, мы утром, проснувшись, увидим трех повешенных, а на груди каждого из них будет написано: «За измену национальным интересам!» Соберется большая толпа и дико закричит: «За что повесили людей?» В толпе, естественно, найдутся люди, которые объяснят, что в этой жизни натворили повешенные. А тогда толпа еще пуще закричит: «Надо казнить еще и того, и того, и того!» Шила в мешке, как известно, не утаите. “Опомнитесь, – призывал я своих христопродавцев, – взгляните на историю России. – Будет еще Страшный суд и будет ответственность!».
(Николай Кондратенко, губернатор Кубани, «Нас разделяют наши враги», газета «Завтра», 26.03.2003)
|