[Леонид]

Вот дорвался, теперь не остановлюсь.
М. А. Булгаков работал на Смоленщине и потом написал Записки юного врача. Так случилось, что я на 60 лет моложе и ровно через 60 лет попал именно в тот район по распределению.
Зачитываясь Записками, я не мог предположить, что когда - то сам буду писать статьи под рубрикой "из зала суда".
Теперь жалею, что не записывал свои наблюдения.
Но одно дело помню так, как будто оно было вчера.
В колонии строгого режима случились беспорядки. Мишу грузина пырнули в бараке, где были "мужики" - те кто работает и надеется на УДО. Окровавленный Миша пришёл в свой барак, к ворам или "пацанам". Была ещё третья категория заключённых - "девки", но речь не о них.
Возмущённые "пацаны", вооружившись быльцами (дужками) от кроватей, палками, кольями, ринулись на штурм барака. "Мужики" успели закрыть первый этаж, но дверь поддалась довольно быстро. Расправившись с частью обидчиков Миши, ринулись на второй этаж. НО дверь там была крепче и забаррикадирована лучше. Потерпев неудачу, воры подожгли дверь. Деревянный барак загорелся как спичка. Выбора у мужиков не было: или сгореть или выпрыгивать со второго этажа. Внизу их уже ждали, и встретили: некоторых протыкали дужками, других убивали кольями и палками. Особенно запомнился эпизод: "Мужик" лет 45 выпрыгнул в стороне от толпы. Поднимаясь с земли, оказался на коленях. К нему ринулись два молодых мерзавца.
-Сынки, пожалейте мою седую голову, - взмолился человек. В ответ всё сокрушающий удар по этой самой седой голове, потом второй, третий.....Озверевшие юнцы, опьянённые кровью, не могла остановиться.
Охрана опомнилась, но было поздно - 48 трупов.
Всех участников задержали сразу же. Судили и охрану и убийц.
Мне поручили защищать именно тех двоих.
В большом зале при окончании следствия передо мной сидели два ничтожества, они тряслись только от одной мысли, что их расстреляют.
Такова работа адвоката, что надо защищать и таких. Они получили по 15 лет, хотя пятерых приговорили к исключительной мере наказания.
Прошло почти 40 лет, но постоянно вспоминаю седого человека с мольбой, обращающегося к своим убийцам.
Теперь через годы я точно так же думаю о той беременной женщине, задушенной в Одессе 2 мая. Меня преследует её крик. И слова урода, стоящего под окнами: Она не женщина, она сепаратист.
И вот я думаю, кто более жесток, безжалостен? Зеки или убийцы в Одессе. Зеки убивали мужчин, и там мы находили какие - то смягчающие обстоятельства, а эти твари кроме мужчин, убили девушек, женщин. Тем более беременную.
И я уверен, что убийцы не получат справедливое наказание. А некоторые организаторы уйдут от ответа