тельный баланс встреч с соперниками (а с итальянцами - резко отрицательный), в их силах изменить эту расстановку». О неразберихе, творившейся в мозгах французских специалистов, лучше всех свидетельствует высказывание тренера Альбера Баттё: «У нас нет оснований считать себя слабее итальянцев и аргентинцев, за эти два года мы их догнали. Самый серьезный соперник в группе для нас — венгры...»
В Буэнос-Айресе сборная разместилась в «Индусском клубе», рядом, кстати, со своим будущим соперником — Италией. Некоторое время противники присматривались друг к другу, но уже через пару дней произошло своего рода братание — футболисты спокойно беседовали, прогуливались группками вокруг футбольного поля, обменивались футболками, даже устроили своеобразную пресс-конференцию, на которой Мишель Платини поделился с Паоло Росси своими мыслями по поводу возможного отъезда в Италию и выступления в будущем за «Юве». Дино Дзофф, обычно хмурый и нелюдимый, тоже проронил несколько фраз в подставленные микрофоны французских журналистов: «Платини очень силен Лучше Бонхофа. Лучше Антониони. Он обладает мощными ударами при выполнении штрафных». Ну всё! «Нас боятся сами итальянцы!»
Плывя в волнах эйфории и успокоенности, французские игроки перестали замечать очевидное. А футбольная действительность была такова: «трехцветные» и вправду ничем не хуже любого из соперников, но ничем и не лучше.
«Адидас! Три полоски!»
Почему- го принято считать, что свой главный шанс в Аргентине Франция упустила во втором матче, против хозяев чемпионата. На самом деле это произошло намного раньше — за два дня до первой ее игры.
По одному ему известным соображениям Мишель Идальго не включил в стартовый список футболистов двух Домиников - Рошто и Батенэя, что впервые за очень долгое время вызвало недоумение и противодействие лидера сборной — Мишеля Платишь Платини симпатизировал им обоим, а Батенэй вообще был его лучшим другом. О причинах тренерского
Французский форвард Бернар Лякомб опережает итальянскою защитника Мауро Беллуджи. Эх, Франция — не созрела ты чуток! Хотя играла очень славно, а группа и в самом деле попалась совершенно смертельная
решения можно рассуждать и спорить долго, мы же лишь констатируем, что длительная беседа «а труа» ни к чему не привела, Идальго настоял на своем и тем самым нарушил стабильность «звездной системы».
.Д альше — больше. «Трехцветные» играли в адид асовской форме, за это им полагались рекламные деньги в размере 1500 франков на каждого (в пред\зерии ЧМ увеличили до 1600). Суммы смехотворны как по нынешним временам, так и тогда, и никто о них вообще не думал, но почему-то именно в Аргентине, за час до игры, вдруг вспыхнул нелепый «бунт кисточек» — массовый отказ игроков нанести кисточками свежую краску на три знаменитые полоски. Пороху в огонь добавило то, что Анри Мишель и несколько его сторонников в забастовке участия не приняли, и от французской сборной откололся первый о!ромный кусок
Хотя первые минуты матча катастрофы ничуть не предвещали. Уже на первой минуте состоялась затяжная атака французов по левому флангу, в которой поочередно участвовали Босси, Сикс. Гийу, Мишель, вновь Сикс. Тот совершил спринтерский рывок вдоль бровки, опередив при этом Джентиле (чего-чего, а скорости Дидье Сиксу было не занимать), и навесил вдоль вратарской линии. Дзофф слишком понадеялся на Беллуджи, тот, в свою очередь, посчитал, что кипер выйдет на перехват, и в итоге словно подкинутый на трамплине в воздух взлетел Лякомб и головой отправил мяч впритирку с правой штангой, в самую «шестерочку».
30 с небольшим секунд и Франция впереди! «Скуадра адзурра» была настолько ошарашена таким началом, что почти четверть часа лишь беспорядочно отмахивалась подобно боксеру, побывавшему в нокдауне. В эти минуты, к слову, солировал вовсе не Платини, а его «политический противник» Анри Мишель. После двух его выверенных навесов со штрафных на головы Босси и Лякомба Италия должна благодарить Господа и Дзоффа за то, что счет остался прежним.
