Остальные стараются не разговаривать со мной,» — удивлялся он отношениям в команде. Удивление прошло с началом сезона. На каждом матче, на всех стадионах находилась группа людей, подвергавшая Глассмана жестоким оскорблениям и угрозам. Он расшатал устои, казалось бы, здорового морально французского футбола, он похоронил «Марсель», лишив его чести, достоинства, денег и призов.

«Я щ^дчувствовал беду, но не знал, откуда ждать неприятностей,—оправдывался Бернар Тапи. — Все клубы Франции подделывают финансовые документы, совершают махинации при покупке и продаже футбол истов, ведут двойную бухгалтерию. В этом смысле «Марсель» преступал черту закона не чаще, чем другие. Надо было дождаться более изощренного способа, чтобы его уничтожить».

Возможно, Тапи пожалел о сказанном. Тем не менее в недалеком прошлом по крайней мере в трех случаях санкции против «Марселя» не применялись, несмотря на очевидные доказательства. В1988 году среди подозреваемых фигурировал нападающий «Пари Сен-Жермена» Сушич, в 1989 — защитник «Бордо* Сенак, в 1990 — полузащитник «Сент-Этьенна» Фурнье. В одном нельзя не согласиться с президентом «Марселя»: все великие клубы Франции в прошлом заканчивали плачевно

— «Реймс», «Сент-Этьенн», «Рэсинг», «Бордо». Теперь «Марсель». Кто следующий?

Впервые в истории Кубка чемпионов его обладатель был лишен права защитить трофей. Более того, 27 сентября на совместном заседании руководителей ФИФА и УЕФА «Марсель» был заменен «Миланом» в матчах за Межконтинентальный кубок и Суперкубок УЕФА. «Я не понимаю, зачем понадобилось добивать «Марсель»? — возмущался Жан-Пьер Папен, начинавший, кстати, карьеру профессионального игрока в «Валансьене». — Он победил «Милан» в честной борьбе. Мы не имеем права занимать его место».

Тем не менее, «Милан» от такого подарка не отказался. А попытки Тапи добиться отмены решений международных инстанций через бернский суд едва не привели к дисквалификации всего французского футбола. «На меня началась настоящая охота, — сокрушался Бернар Тапи. — Те, кто ее развязал, когда-нибудь заплатят дорогую цену. Я отомщу не за себя, а за тех, чья мечта оказалась разбитой».

Мечта марсельских болельщиков — самых неистовых и самых преданных в стране, разрушалась на глазах. Из 500 фирм, которые вкладывали деньги в клуб, к осени осталось не больше двадцати. Дефицит бюджета «Марселя» превысил сто миллионов франков и постоянно увеличивался. Вместо планируемого усиле-тгг, состава Тапи, чтобы покрыть долги, вынужден был уже по ходу сезона распродавать лучших игроков. В «Лацио» отправился Бокшич, в «Милан» — Десайи, в «Бенфику» вернулся Фут ре. Однако «Марсель» продолжал падать в финансовую пропасть.

Пять лет назад Тапи сказал: «Я уйду тогда, когда увижу» что клуб при всем желании не сможет рухнуть без меня. За