Сегодня мы представляем Вашему вниманию третью часть большого интервью с Андреем ТОПЧУ. В ней экс-капитан жёлто-зелёных вспоминает тренеров, с которыми ему довелось поработать и рассказывает о том, насколько сложно играть на стадионах северокавказских республик…
ЧАСТЬ III. У ЮЖАНИНА – ТАКТИКА, У РАХИМОВА – ДИСЦИПЛИНА, У ХОВАНЦА — ПИВО
- Андрей, тренеры, с которыми ты работал: Долматов, Хованец, Яковенко, Тарханов, Павлов, Протасов, Овчинников…
— При Южанине два года…
- Не мог бы ты конкретно остановиться на ком-то из них? Особенности работы, какие-то нюансы…
— Южанин, например, дал мне хорошее понимание игры в линию, подходящую для крайнего полузащитника. И эту игру я начал впитывать ещё в «Краснодаре-2000». То же было и в «Кубани». Было интересно. У Тарханова – и это тоже его «фишка» — мы на сборах тренировались со спущенными мячами. Что касается Павла Яковенко – нас можно было потом переодевать в спецназовскую форму и куда-нибудь в горячие точки бросать. Четыре тренировки в день – просыпались по команде ни свет, ни заря, вдоль и поперек плавали в бассейне, грузы таскали всякие, со штангами приседали, по песку бегали…. Единственно, мы не стреляли, а так — вполне нормальная боевая подготовка.
Когда приехал Протасов, также сказалась пройденная им у Лобановского киевская школа. Пан Йозеф Хованец «привёз нам Европу». При нём после игры собирались обязательно в бане. А там — восстановительные мероприятия, массажи и пиво. Но ведь нельзя менталитет наш, русский, никак поменять, он с детства в нас заложен. В Европе это нормально, а у нас, если на язык попало, то пиши пропало (улыбается).
Каждый тренер приходил, и от каждого ты получал что-то новое. Ты думаешь, что в футболе что-то знаешь? Нет. Тем более, за год начинаешь сборы с одним тренером, а заканчиваешь – порой, уже и четвёртого сменили. И выделить кого-то конкретно из всех…. Абсолютно со всеми было работать тяжело, но в то же время и приятно, и интересно. Это на самом деле хорошая школа. Некоторые просидят с одним тренером, а тут довелось в жизни поменять немало специалистов и изнутри увидеть всю их методику, подходы в работе. Сборы у нас были в Чехии с Хованцем, в Германии, в Швейцарии…
- На твой взгляд, у кого из специалистов ты, как тренер, мог бы почерпнуть больше?
— У Южанина. А вот дисциплины, контроля, жёсткости – у Рахимова. Могу выделить его, так как он – кремень. В Перми Рахимов мог тебе просто сказать: да, было хорошо. И это был для меня самый большой комплимент. В плане дисциплины порядок все же бьёт класс. Южанин же подавал мне интересные вещи в тактическом плане. Достаточно грамотный мужик, молодец.
Ещё я провёл полгода у Слуцкого в «Москве», где команда была как на подбор: там и Сергей Семак, и Эктор Бракамонте, и Пабло Баррьентос, Ребежа в центре поля, Юра Жевнов на воротах…. Айзек Окоронкво, Томаш Чижек. Компания была обалденной, особенно эти аргентинцы, как черти играли в теннисбол…. У Слуцкого очень хороший тренировочный процесс. Мне кажется, что Викторович не всегда, когда необходимо, достаточно строг с игроками, но специалист он мегаклассный, с ним очень приятно работать. Он очень грамотен, у него поставлена речь, он четко всё объясняет… Теория у него длилась от силы тридцать минут, а зачастую, и меньше. На планшете всё было видно, кто и куда бежит, кто и кого закрывает. Показал, сказал — всё! Пошли и сделали.
Сергей Семак. Хочу сказать, что одно удовольствие работать с этим человеком. Я согласен со словами Бракамонте о том, что Семак везде первый. Биться на поле за победу — значит, биться. Тренироваться – значит, тренироваться. Пиво пить – значит, пиво пить, туда идти – значит, туда идти. Он везде был первым. Мы с ним и по сегодняшний день созваниваемся, и он мне рассказывает, как в «Уфе» идёт тренировочный процесс. Я рассказываю, как у меня с детьми происходит, могу у него совета спросить. И ни разу не было такого, чтобы Семак изменил тон, типа, «ну, я тебе перезвоню», и тому подобное. Видно, что человека наградили добротой жизненной. То же самое – Дима Хохлов. Он доброй души человек, отзывчивый.
В Перми также остались ребята, с которыми мы постоянно созваниваемся, пишем друг другу и так далее. Коллектив был отличным. Там был Мартин Кушев, болгарин, уже закончивший карьеру. Вот это был капитан! Неважно, как сыграли, неважно, что и как, но после игры вся команда с жёнами, детьми была в ресторане. Кушев встанет и скажет: «Пацаны, надо что-то делать». И нельзя сказать, что он был с Рахимовым в потрясающих отношениях, но собирать команду и вести вперёд у Мартина получалось.
- И все же при большой текучке тренерского штаба с середины двухтысячных команде удавалось показывать довольно хорошие результаты. За счёт чего?
— Я говорил, что Лагойда в команде собрал почти всех местных ребят. Эдуард Дёмин, Мишка Володин, Денис Матьола — кто у нас ещё был приезжий? Можно, конечно, повспоминать ещё, но в основном все пацаны были свои. И когда Николай Николаевич Южанин пришёл, то ему оставалось лишь кое-что доработать. Звёзд в команде у нас особых тогда не было, но зато была отличная атмосфера. А ведь была и другая ситуация. Я не случайно вспоминал уже об Овчинникове. Он всегда был с нами предельно честным, всегда был за нас и вместе с нами. А проблемы были другого характера. Ребята, к примеру, держат Великий пост. Мусульманский, не православный — Хамину, Драман Траоре, ещё несколько наших легионеров. В этот момент надо хорошо питаться, а они не едят. Работоспособность падает, они не получают нужного объёма витаминов. Играть надо, а во время игры получается: тут не добежал, там не пошел, здесь не потянулся… Это факт. Им говорили: «Ребята, ну надо же как-то питаться…». А они: «Нет, водичка и водичка, всё». И дальше держали пост. Конечно, это сказывалось.
Или опять Яковенко. Когда он собрал команду, все ходили и скулили: мол, сколько можно тренироваться? Но мы играли еще и за счёт того, что в коллективе были хорошие, исполнительные ребята. Мы не собирались по комнатам кучками, у нас всех двери были открытыми. В одной комнате у нас собиралось человек по двенадцать, где кто-то играл в PlayStation, кто-то сидел за ноутбуком, кто-то спал, и так далее. Просто был коллектив.
И ребята, конечно, во многом были профессионалами. Мне в жизни удалось поиграть с такими людьми. Олег Иванов, к примеру, помимо того, что замечательный футболист, ещё и в полном порядке, как человек…. Про многих ещё могу сказать то же самое.
Среди тренеров тоже попадались замечательные психологи, собиравшие коллектив, который мог давать результат. И коллектив получался такой, что оставался здоровым и сильным, даже если тренер уходил.
ИГРАТЬ И ВЕРИТЬ В ЛУЧШЕЕ
- Был еще эпизод, когда ты пришёл на Южную трибуну болеть за «Кубань», как раз в матче против «Амкара». С нами всё понятно — нормально, а вот как к этому отнеслись в «Амкаре»?
— С пониманием. Что тут особенного? Я был травмирован. Мне предложили прийти туда и посмотреть. Я согласился. Мол, что в этом такого, я же в «Кубани» был, и все это хорошо знали. Я пришел к тем, кого всегда хотел радовать своей игрой. Мне подарили шарфик, розу. Что в этом такого? Правда, матч тогда получился тяжелым, и «Кубань» победила после пенальти в ворота пермяков в самом конце игры. Сложнее было другое. На следующий год я еду в «Амкар», и мне начинают рассказывать, что пенальти в том матче не было. Я говорю: «Как не было? Как Хагуш нырял? Давайте посмотрим в интернете этот эпизод, как всё происходило». Такие вопросы начали задавать. Я предложил: ребята, заканчивайте. Всё было честно, всё было по правилам. А вообще-то, я приехал в Пермь не двадцатилетним мальчиком, а тридцатилетним мужиком, который мог вполне за себя, да и за «Кубань» постоять. Кроме того, я был капитаном клуба Премьер-Лиги…
- Если помнишь сезон-2009, было собрание, где собрались несколько болельщиков, ты, как капитан, и Сурен Мкртчян. Вами было озвучено обещание «не вылететь из РФПЛ». Почему всё же не получилось сдержать слово? Почему сезон закончился именно так?
— Ну как играть, и не верить в лучшее… Было тяжело, хотя не сказать, что все расклады были против нас… И потом, руководство действительно убеждало нас и, похоже, само верило в успешную концовку чемпионата. Я, как капитан, от лица ребят не должен был проявлять неуверенность. Мы и готовы были биться до конца, другое дело, что не все, как оказалось, зависело от нас.
- Тогда всё было ясно после поражения в Нальчике (4:0). И Байрыев в центре, и Засеев у нас в нападении играл, и Степанов пропускал с центра поля…
— Я тогда уже не играл.
- Со стороны казалось, что на тот момент команды уже не было как таковой… Ни мотивации, ни боеспособного состава.
— Вы никогда не присутствовали на тренировочном процессе у Галстяна? Милой души человек, но… Он, как тренер, тогда с нашей командой просто уже дорабатывал, да и ребята, к тому же, уже были полностью опустошенными.
- Сложно, наверное, играть в кавказских республиках?
— Нет, там играть не сложно. Уезжать некоторым арбитрам оттуда сложно (улыбается). Спорт есть спорт.
- Почему в 2008 году не получилось в «Кубани» у Тарханова?
— Он ушёл по болезни, у него же операция была…. Последний заключительный и самый решающий сбор в Турции команда провела полностью без него. А потом были игры с «Аланией» и «Машуком», в которых мы проиграли 0:2 и 0:1. У Тарханова, как помнится, были подозрения на очень серьёзное заболевание. Но была и достаточно интересная ситуация: команда у нас была собрана с миру по нитке, и при этом в ходе сборов в контрольных матчах нас никто не мог обыграть. Те же тренировки со спущенными мячами, почти никаких беговых занятий…. Многое было удивительно, и удивительным образом у Федоровича это срабатывало.
ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ
Интервью с Андреем ТОПЧУ. Часть I
Интервью с Андреем ТОПЧУ. Часть II
