ставит все с ног на голову. Я этого не приемлю, считаю, что все должно быть по совести.
- Вы как-то сказали, что вам в жизни часто везло. Но, наверное, чтобы попасть в киевское «Динамо» и сборную СССР, одного везения мало?
- Конечно. Правда, в Киев я отправлялся к одному тренеру - Виктору Маслову, а попал к другому - Александру Севидову. Первый к тому моменту был уже в московском «Торпедо». Севидов же звал меня в Алма-Ату, в «Кайрат». Но в «Торпедо» попасть не удалось. В «Динамо» мне прямо сказали: «Не дури, парень, возраст у тебя призывной, вот и отправим тебя так далеко, что и не снилось». Словом, запугали, и пришлось мне проститься с мечтой, поиграть у Маслова. Вышло так, что 8 Федерации футбола СССР лежали сразу три моих заявления о переходе из «Рубина»: в киевское «Динамо», в «Торпедо» и ЦСКА. За это получил дисквалификацию на год и пропустил первые пять игр за киевлян...
- Из Казани вы уходили со скандалом...
- А вы поставьте себя на мое место. Жил в Юдино (пригород Казани), учился в институте, каждый день в шесть утра ехал в Казань на учебу, мотался на игры. «Рубин» не торопился мне помочь, и только когда я собрался в Киев, все вдруг резко изменилось - заговорили о квартире, зарплате и других благах. Между прочим, мои родители переехали в Киев раньше меня.
- Внешне вы легко вписались и в «Динамо», и в сборную СССР. Неужели все было так просто?
- Характер у меня такой. Я человек спокойный, молчаливый. Тренерам, очевидно, это импонировало.
- Валерий Лобановский, наставник киевлян, надо полагать, с вами проблем не имел?
- Я с ним еще семь лет бок о бок затем проработал тренером в «Динамо», занимался дублем. Что мне больше всего в Лобановском нравится, так это его феноменальные организаторские способности. А недостаток, пожалуй, у Валерия Васильевича, один - жестковат в отношении футболистов, спорить с ним всегда было опасно. Маслов и Севидов плодотворно поработали в Киеве: еще до прихода в 1973 году
