Судьба польская — ^
В биографиях большинства футболистов — участников ЧМ 30-х — военный период их жизни освещен крайне слабо. Во многих странах, оккупированных Германией, продолжали проводить чемпионаты. В этом случае указывают, что такой-то играл в таком-то клубе. Подобные записи есть почти у всех чехословацких, венгерских футболистов и у других — немцев, австрийцев, бельгийцев, французов тоже есть. Если же не играл, то биографы поступают просто — между 1939-м и 1945-м — пропуск, а затем продолжение игроцкого и зачастую тренерского пути.
Более подробны биографии игроков сборной Польши. Среди них было много силезцев, то есть людей, родившихся на территории еще кайзеровской Германии. Они подписывали фолькс-листы и становились полноправными германскими гражданами.
Ярчайший пример — Эрнест Вилимовский, родившийся в Катовицах в полунемецкой семье, игрок, о котором будущий чемпион мира Фриц Вальтер сказал: «Он, пожалуй, единственный в мире футболист, который забил мячей больше, чем имел голевых шансов». С сентября 1939-го он уже Эрнст Виллимовски, игрок сборной Германии, за которую провел восемь игр и забил 13 мячей (за Польшу 22 игры — 21 мяч). Он играл за немецкие клубы «Мюнхен-1860», «Карлсруэ», а после войны осел в Германии. В социалистической Польше его долго счита\и предателем.
Подписавших фолькслист запросто могли призвать в вермахт. Судьбы призванных сложились по-разному. Запасной вратарь сборной Вальтер Бром отправился на фронт; Эрвин Ныц играл за команду люфтваффе, Эдмунд Гемза из германской армии дезертировал, примкнул к французскому сопротивлению, а затем вступил в бригаду Войска Польского; Герард Водарц, рядовой вермахта, сдался американцам в плен и попросился в польские войска.
Фридерик (Фриц) Шерфке, этнический немец, работал шофером в познаньском гестапо. Он успел предупредить двух своих товарищей по клубу о грозящем аресте, а за одного, арестованного, поручился, и тот был выпущен на волю.
Антони Лыко попал в облаву в Кракове и был отправлен в Освенцим, где и погиб. Юзеф Кор-бас, арестованный в 1942-м, побывал в Освенциме, Заксенхаузене и в 1945-м вернулся домой.
Вратарь Эдвард Мадейский в 1942-м просидел несколько месяцев в камере смертников за участие в запрещенных футбольных матчах, но был отпущен на свободу. После войны выучился на инженера и работал на шахте. В 1956-м по ложному обвинению его посадили уже в социалистическую тюрьму, из которой он вышел только через три года.
