Любопытно, что Иван Кочетков считался заядлым курильщиком, про него говорили, что он дымил как паровоз. Может быть, поэтому и уступал в скорости своим партнерам.
Борис Аркадьев очень ценил Виктора Чистохвалова и считал его чуть ли не идеальным правым защитником. Увы, перед началом чемпионата страны 1952 года он получил тяжелую травму и больше не смог выступать на футбольном поле. Одной из причин поражения сборной СССР на Олимпиаде-52 от югославов называли отсутствие в команде Чистохвалова, которого Крижевский не смог полноценно заменить в игре команды.
Юрий Нырков появился в ЦДКА позже Кочеткова и Чистохвалова, в армейский клуб он попал из Берлина, куда с боями дошел его 1818-й самоходный артиллерийский полк, в котором он служил с 1943 года. Наверное, судьба хранила Ныркова именно для футбола, поэтому он уцелел в горниле жестоких сражений Великой Отечественной. После Победы служил в Германии, с футбольной командой своей части получил Кубок Третьей ударной армии. И вскоре попал на заметку тренерам ЦДКА. Ну а о том, как он оказался в «команде лейтенантов», Юрий Александрович очень интересно рассказал потом в некоторых газетных интервью. Когда ему пришел вызов из Москвы, командующий не хотел его отпускать и сказал, что мы тебя лучше в госпиталь положим. А в госпитале врачи с испугу превратили его в настоящего больного. Сожгли ему ногу кварцем так, что он не только ходить, спать от боли не мог. Но, в конце концов, судьба все же привела его в ЦДКА, о чем, думается, Юрий Нырков никогда не жалел.
В 1947 году правым полузащитником начал свою карьеру в ЦДКА Анатолий Башашкин, которого прозорливый Борис Аркадьев углядел в команде тбилисского Дома офицеров. Борис Андреевич предугадал и настоящее место на поле Башашкина, через некоторое время он поставил его в центр защиты и тот долгое время оставался лучшим игроком в стране на этой позиции. Причем Анатолий стал центральным защитником новой формации, он сразу заиграл не так, как другие обороны, вынося бездумно мяч подальше от собственных ворот, а предпочитал начинать точным пасом атаку своей команды.
Весьма любопытную деталь о популярности Анатолия Башашкина в народе раскрыл Борис Левин в одной из своих статей:
«Его популярность в стране — особенно среди мужчин — была фантастической. А дело тут вот в чем, для большинства наших соотечественников выпивка — процесс коллективный. Сбрасывались на «поллитру» обычно втроем. Так вот представьте: двое у магазина ищут третьего. И так как наш герой играл под третьим номером, то обращение звучало так: "Башашкиным будешь?" Вот это — признание популярности. И если хотите
— дань уважения.
Вспоминает Бубукин: "Башашкин и капитан ЦСКА, нападающий Алексей Гринин, проживали в одном доме на Соколе, где на первом этаже гастроном. Заходят, и к Башашкину устремляется мужчина: "Башашкиным будешь?" Анатолий Васильевич улыбнулся: "Буду". Мужик тот, конечно, тут же узнал кумира... »
Анатолий Башашкин стал по сути дела «последним из могикан» в возрожденной после разгона команде ЦДСА. Он во многом способствовал ее становлению, проведя в ней с 1954 по 1958 год, и единственным из «команды лейтенантов» стал чемпионом олимпийского футбольного турнира.
В 1949 году в ЦДКА появился еще один молодой, но очень интересный полузащитник Александр Петров. Его отличала уверенность на футбольном поле и принципиальность в жизни. Он, невзирая на авторитеты любого партнера, мог призвать к большей самоотдаче в игре. А поскольку Александр обладал громовым голосом, недаром болельщики прозвали его Граммофоном, то эти призывы были весьма действенны.
В центре поля в ЦДКА блистали также такие игроки, как Вячеслав Соловьев, Александр Виноградов и Алексей Водягин. Это были тоже настоящие футбольные звезды. Виноградов, кроме успешных выступлений в футболе, отличился еще и в хоккее,
